В Уэйкфилде (Англия) представлена масштабная ретроспектива Филипа-Лорки ДиКорсия, охватившая без малого четыре десятка лет творческой жизни живого классика.

Филипа-Лорку ДиКорсия / Philip-Lorca diCorcia величают одним из самых значимых фотографов своего поколения. Юность его проходила на фоне событий поистине эпохальных — бурного десятилетия американской контркультурной волны. Сексуальная, психоделическая и художественная революции сметали консервативные устои западного мира, порождая новые ценности, новую культурную парадигму, а вместе с ними и новую генерацию молодых художников.

Личная история ДиКорсия логичным образом вписывалась в безумный дух времени. Он был одним из пятерых детей у непредсказуемого отца и ментально нестабильной матери, оставившей семью и удалившейся в неизвестном направлении. Будучи 17-ти летним подростком Филипа-Лорку исключили из школы за употребление и продажу наркотических средств, а в последующий год психоделические эксперименты чуть было не закончились для него трагически в самом прямом смысле, но дело ограничилось психиатрическим госпиталем. Именно это событие художник оценивает, как поворотное — в качестве реабилитации он обращается к арт-практикам. Творческий путь ДиКорсия начался в бостонской школе искусств в концептуальном и перформативном ключах. Однако уже в том периоде можно найти импульсы, движущие автором и впоследствии — его первые работы посвящены исследованию саспенса, неожиданно возникающего в момент падения предмета во внешне спокойной интерьерной обстановке.

Примечательно, что ДиКорсия в то время был одним из первых и едва ли не единственным студентом, кто предпочитал классической черно-белой фотографии более реалистический цвет, без которого автор немыслим и сейчас. Затем в конце 70-х был Йельский университет (в котором, к слову, сейчас мастер преподает), а в начале 80-х — Нью-Йорк, где он базируется и по сей день.

С момента первой персональной выставки ДиКорсия в нью-йоркском Музее современного искусства до масштабной ретроспективы, представленной в настоящее время в британской галерее The Hepworth Wakefield, прошло чуть более 20-ти лет. Ретроспектива насчитывает более 100 снимков из самых главных проектов, снятых в период с 1975 по 2012 год — начиная с самого раннего Storybook Life (1975 — 1999) с зарисовками к повседневности и заканчивая текущим East of Eden, работу над которым ДиКорсия начал в 2008 году. Все фотографии репрезентируют едва ли не главную особенность творчества автора — головокружительное балансирование на грани документального и вымышленного.

Серия Hustlers (1990 — 1992) — о мужчинах, зарабатывающих проституцией на бульваре Санта-Моника в Лос-Анджелесе. Именно она стала основой первой персональной выставки ДиКорсия. Выразительность присуща не только выбранной теме самой по себе, но и манере называния снимков — каждое изображение сопровождается именем модели, возрастом, годом рождения и суммой гонорара, полученного за эту «нестандартную» услугу, которая, между тем, часто была равна или превышала сумму за услугу «стандартную». У серии нашелся и личный мотив — она была призвана обратить внимание зрителя на нетерпимость, окружающую проблему СПИДа (один из братьев фотографа был инфицирован ВИЧ, что стало причиной его преждевременной смерти). Проект Streetwork (1993 — 1999) запечатлевает лица ничего не подозревающих случайных прохожих на улицах Токио, Калькутты и Мехико. Ту же тему фотограф развивает в одной из самых известных серий Heads (2000 — 2001), где центральными элементами композиции становятся лица людей, проходящих по Таймс-сквер, выхваченные камерой и светом из бесконечного потока движущейся массы, будто застывшие во времени, будто находящиеся под пристальным взглядом некой божественной сущности.

В серии Lucky 13 (2004) снова мотив падения, на этот раз — танцовщиц с шестом, олицетворяющий метафору «полосы неудач». А в последней и еще незавершенной East of Eden, которая по признанию художника была спровоцирована мировым финансовым кризисом 2008 года, центром идейной канвы становится падение не физическое, но символическое, выраженное в утрате человеком невинности и феномене первородного греха. Используя излюбленный метод постановочных сцен, превращающий каждый снимок в полноценный драматический кинокадр, мастер создает аллюзии на ветхозаветные сюжеты. В сочетании с пейзажными полотнами, далекими по звучанию от райских пасторалей, изображающими выжженные ландшафты, принизанные чувством холода и горечи, библейские сцены в исполнении обыкновенных людей создают неизгладимое впечатление.

Описывая свой подход, ДиКорсия констатирует, что люди, которых он использует в своих постановках, не являясь для него индивидуальностями, репрезентируют архетипы, которые просвечивают за каждым конкретным человеко-образом, в результате манипуляции фотографа с целью передать некоторую мысль, некоторый аффект. Он не «находит» образы, не ловит «решающих мгновений», он их выстраивает — тщательно выбирает место, тему, объект, которые с помощью света, и других инструментов драматизации, создают впечатление рассказанной истории, нарратива. «Я не скажу, что чувствую себя очень комфортно, фотографируя других людей, — признается мастер, — возможно, именно поэтому я никогда не держу камеру у лица, предпочитая штатив. Это порождает иллюзию, что не я фотографирую, что камера не моя. Отчасти это делает мою фотографию кинематографичной, поскольку этот многосложный процесс с камерой, штативом, постановочным светом, ассоциируется у наблюдателя с киносъемкой, не только в процессе, но и в искомом результате». Главное для фотографа то, что внутренний мир человека радикально отличаться от его внешней оболочки, и сама жизнь в некоторой степени — перформанс.

ДиКорсия был одним из тех фотографов, которые когда-то изменили сам способ мыслить фотографию относительно ее репрезентативного качества — способности-неспособности транслировать истину о реальности. И хотя при всей очевидной многомерности медиума фотографии вопрос о соотношении документального и воображаемого сегодня не так уж актуален, вновь и вновь возвращаясь к работам живого классика, можно сказать, что между фотографиями ДиКорсия и наличной действительностью есть то особенное отношение, дистанция, зазор, которые необходимы зрителю для эмоциональной и интеллектуальной вовлеченности в особую реальность изображаемого.

Ретроспектива Philip-Lorca diCorcia Photographs 1975 — 2012 в галерее The Hepworth Wakefield (Уэйкфилд) до 1 июня.