Руслан Гераськин

Вставляю диск.
Загрузился.
Темно.
Тишина.
Через полминуты в наушниках становится слышно негромкое урчание кинопроекторов, вращающих катушки 16-тимиллиметровой пленки. На мониторе проявились едва различимые прямоугольники двух экранов, словно черные очки. Включаются усилители электрогитар. В проводах ожил звук, мягкий треск в динамиках. На экранах запрыгали проецируемые царапины кинопленки. Фидбэк. Защелкали слайды. Прозрение! Стереозвучание, стереовидение. Каждое ухо живет своим звуком, как и каждый глаз - своим экраном. “New side, for an old eyes…” – выразительно начинает читать нью-йоркский шумовик Ли Ранальдо. Захлебывающийся обратной связью электрический шум его гитар сносит внимание на ближайший раздражитель – изображение - видео нарезки супруги музыканта Лии Сингер, которое врезается красками царапанной и местами засвеченной пленки в ваши рецепторы. Фильм начался:
Цветы,
Цветы слева / цветы справа
цветы вне фокуса,
яркие цветы,
цветы шумят,
цветы на фоне небоскреба,
размытые цветы…. цветы красивые…… журчат гитары.
-------
Слева пара ботинок / справа два колеса.
Синие ботики / красная пожарная машина.
Ботинки на пороге / старая машина в лесу.
Рваные ботинки / разбитые фары… нацарапано : “Dorthy…”. Гитарный вой.
-------
Черное и Белое:
Телефонный аппарат висит на проводе / человеческая рука в луче рентгена.
Телефон в конвульсиях вращения / кости руки сжимаются в кулак...Монотонный гитарный гудок добавляет последнюю каплю, понимаешь, что искусство работает, холодок пробегает по спине. Вдруг всплеск аплодисментов неизвестных зрителей подтверждает самоуверенность авторов…
-------
Тучи листовок кружатся между высотными зданиями. Ранальдо за кадром декларирует убедительно как политик и самозабвенно как уличный проповедник. Слева демонстрации и народные волнения, справа лепнина Нью-Йорка. Почему-то вспоминаются съемки убийства Кеннеди. Звук кажется мягче, или просто привык.
-------
Пара минут, и наступят соло разбитой куклы, черно-белой иллюминации, актов чего-то с подвешенной голой женщиной, беготня счастливой девочки в негативном изображении. Громовой саундтрек Ранальдо становится идеальным приступом синестезии при созерцании грязных съемок госпожи Сингер… и наоборот.
Очень скоро ловишь себя на мысли, что сознание уже плывет в этом ревущем потоке электрического нойза и видео, не собираясь выползать на берег реальности. Главное - не сопротивляться, и тогда каждый кадр готов зомбировать как двадцать пятый. Хочется отдаться на 50 минут этим двум художникам, которые в своем зрелом возрасте не растеряли способность создавать нечто первородно-чистое, как детская фантазия, незагруженная догмами и правилами, но наполненная желанием выплескивать яркими красками и громкими звуками свои впечатления от этого мира. Иногда, правда, эти выплески могут напрячь своей какой-то аутичной зацикленностью и переживаниями, но стоит только поверить авторам и оставить социальную желательность, как этот эмоциональный «ребенок» уже оказывается совсем открытым, просто сильно увлеченным. От этого понимаешь, что насколько ты доверился Ли Ранальдо и Лии Сингер, настолько их творение откроется тебе во всей своей гармонии и красе, и сам фильм вдруг покажется душой, которая оголилась при самопрепарировании грудной клетки художника: «Смотрите, вот она здесь, в районе солнечного сплетения! Пульсирует! Боль – это звук, кровь – изображение.»
От этой заразительной откровенности в конце фильма становишься если не другим человеком, то абсолютно точно поднявшимся на новую ступень художественного понимания. Первое желание – пересмотреть все свои фотографические попытки, большую часть уничтожить и разгадать секрет вечной способности удивляться и находить силу красоты, заставляющую холодеть от впечатления. Но это не просто. "Drift", конечно, не "Koyaanisqatsi" Г.Реггио-Ф.Гласса, он не будет бестселлером, но, на сколько мне кажется, должен стать «настольным» вдохновением для любителей арт-трэша, такой «Новой гранью для старых глаз». Советую, друзья!