Nonstop Photos
» сЕлена
» На чужбине
Отзывов: 4. Напишите свой отзыв
На чужбине
Из серии Европа январь 2014.
Отзывы (4)
- Есть оффтопики. Показать?
- Свернуть комментарии
Ханс
он известный композитор ?
слушай, немножко в сторону от темы. иногда читаю переводы иностранной прессы.
(в подлиннике тоже иногда читаю, но латышским - например - не владею)
inosmi.ru
они там подбирают наиболее пароноидальные статьи специально, или же там все так пишут ?
слушай, немножко в сторону от темы. иногда читаю переводы иностранной прессы.
(в подлиннике тоже иногда читаю, но латышским - например - не владею)
inosmi.ru
они там подбирают наиболее пароноидальные статьи специально, или же там все так пишут ?
Ильёй Ильфом и Евг.Петровым всё сто лет назад написано
Это были странные и смешные в наше время люди.
Почти все они были в белых пикейных жилетах и в соломенных шляпах канотье.
Некоторые носили даже шляпы из потемневшей Панамской соломы.
И уже, конечно, все были в пожелтевших крахмальных воротничках,
откуда поднимались волосатые куриные шеи.
Здесь, у столовой №68, где раньше помещалось прославленное кафе "Флорида",
собирались обломки довоенного коммерческого Черноморска:
маклеры, оставшиеся без своих контор, комиссионеры, увядшие по случаю отсутствия комиссий,
хлебные агенты, выжившие из ума бухгалтеры и другая шушера.
Когда-то они собирались здесь для совершения сделок.
Сейчас же их тянули сюда, на солнечный угол, долголетняя привычка и необходимость почесать старые языки.
Они ежедневно прочитывали московскую "Правду", — местную прессу они не уважали, —
и все, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Черноморска вольным городом.
Когда-то, лет сто тому назад, Черноморск был действительно вольным городом,
и это было так весело и доходно, что легенда о "порто-франко"
до сих пор еще бросала золотой блеск на светлый угол у кафе "Флорида".
— Читали про конференцию по разоружению? - обращался один пикейный жилет к другому пикейному жилету.
— Выступление графа Бернсторфа.
— Бернсторф-это голова! -- отвечал спрошенный жилет таким тоном,
будто убедился в том на основе долголетнего знакомства с графом.
— А вы читали, какую речь произнес Сноуден на собрании избирателей в Бирмингаме, этой цитадели консерваторов?
— Ну, о чем говорить... Сноуден — это голОва! Слушайте, Валиадис, — обращался он к третьему старику в панаме.
— Что вы скажете насчет Сноудена?
— Я скажу вам откровенно, - отвечала панама, — Сноудену пальца в рот не клади. Я лично свой палец не положил бы.
И, нимало не смущаясь тем, что Сноуден ни за что на свете не позволил бы Валиадису лезть пальцем в свой рот, старик продолжал:
— Но что бы вы ни говорили, я вам скажу откровенно — Чемберлен все-таки тоже голова.
Пикейные жилеты поднимали плечи. Они не отрицали, что Чемберлен тоже голова. Но больше всего утешал их Бриан.
— Бриан! — говорили они с жаром. — Вот это голова! Он со своим проектом пан-Европы...
— Скажу вам откровенно, мосье Фунт,— шептал Валиадис, — все в порядке.
Бенеш уже согласился на пан-Европу, но знаете, при каком условии?
Пикейные жилеты собрались поближе и вытянули куриные шеи.
— При условии, что Черноморск будет объявлен вольным городом.
Бенеш-это голова. Ведь им же нужно сбывать кому-нибудь свои сельскохозяйственные орудия? Вот мы и будем покупать.
При этом сообщении глаза стариков блеснули. Им уже много лет хотелось покупать и продавать,
— Бриан-это голова! - сказали они вздыхая. - Бенеш — тоже голова.
Это были странные и смешные в наше время люди.
Почти все они были в белых пикейных жилетах и в соломенных шляпах канотье.
Некоторые носили даже шляпы из потемневшей Панамской соломы.
И уже, конечно, все были в пожелтевших крахмальных воротничках,
откуда поднимались волосатые куриные шеи.
Здесь, у столовой №68, где раньше помещалось прославленное кафе "Флорида",
собирались обломки довоенного коммерческого Черноморска:
маклеры, оставшиеся без своих контор, комиссионеры, увядшие по случаю отсутствия комиссий,
хлебные агенты, выжившие из ума бухгалтеры и другая шушера.
Когда-то они собирались здесь для совершения сделок.
Сейчас же их тянули сюда, на солнечный угол, долголетняя привычка и необходимость почесать старые языки.
Они ежедневно прочитывали московскую "Правду", — местную прессу они не уважали, —
и все, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Черноморска вольным городом.
Когда-то, лет сто тому назад, Черноморск был действительно вольным городом,
и это было так весело и доходно, что легенда о "порто-франко"
до сих пор еще бросала золотой блеск на светлый угол у кафе "Флорида".
— Читали про конференцию по разоружению? - обращался один пикейный жилет к другому пикейному жилету.
— Выступление графа Бернсторфа.
— Бернсторф-это голова! -- отвечал спрошенный жилет таким тоном,
будто убедился в том на основе долголетнего знакомства с графом.
— А вы читали, какую речь произнес Сноуден на собрании избирателей в Бирмингаме, этой цитадели консерваторов?
— Ну, о чем говорить... Сноуден — это голОва! Слушайте, Валиадис, — обращался он к третьему старику в панаме.
— Что вы скажете насчет Сноудена?
— Я скажу вам откровенно, - отвечала панама, — Сноудену пальца в рот не клади. Я лично свой палец не положил бы.
И, нимало не смущаясь тем, что Сноуден ни за что на свете не позволил бы Валиадису лезть пальцем в свой рот, старик продолжал:
— Но что бы вы ни говорили, я вам скажу откровенно — Чемберлен все-таки тоже голова.
Пикейные жилеты поднимали плечи. Они не отрицали, что Чемберлен тоже голова. Но больше всего утешал их Бриан.
— Бриан! — говорили они с жаром. — Вот это голова! Он со своим проектом пан-Европы...
— Скажу вам откровенно, мосье Фунт,— шептал Валиадис, — все в порядке.
Бенеш уже согласился на пан-Европу, но знаете, при каком условии?
Пикейные жилеты собрались поближе и вытянули куриные шеи.
— При условии, что Черноморск будет объявлен вольным городом.
Бенеш-это голова. Ведь им же нужно сбывать кому-нибудь свои сельскохозяйственные орудия? Вот мы и будем покупать.
При этом сообщении глаза стариков блеснули. Им уже много лет хотелось покупать и продавать,
— Бриан-это голова! - сказали они вздыхая. - Бенеш — тоже голова.
