Я никогда не смогу связать себя какой-нибудь доктриной или теорией, даже собственной. Я буду снимать все, что будет привлекать мое внимание. Но я не буду выискивать необыкновенные объекты и увлекаться необычной техникой только ради того, чтобы удивить зрителя. Работай только тогда, когда у тебя есть непреодолимое влечение к работе — но тогда вкладывай в нее всю душу.

Так у вас же молодость в крови бродит, а у нас токмо желания.

Очень метко! Пока тебе до 30, чаще ловишь себя на том ощущении, что ты ужасно стар. А потом, видимо, привыкаешь у всё более тяжелеющей ноше лет и постоянно удивляешься своей душевной молодости, хотя в зеркало смотреть страшно, хотя тело даёт сбои... И чем ближе к могиле, тем веселее стараешься жить. Впрочем, я могу и ошибаться, выдавая своё за общее.

Честно говоря, я их не только не знаю, но даже одну от другой с трудом отличу. Хоть и прожила недалеко от центра всю жизнь =) Исключение составляет Михайловская.

С камерой в руках я не знаю страха

С камерой в руках я не знаю страха

Я всегда избегал особой резкости в портрете, которая придает рисунку сухость, поэтому зачастую, при наведении на фокус, я оставлял изображение чуть-чуть менее резким, чем это следовало, экспонировал на какую-то долю секунды то больше, то меньше, чем надо было, — в зависимости от замысла, иногда недодерживал в проявителе негатив. Резкость, чрезмерная отчетливость изображения усугубляет ощущение плоскости, отсутствие воздуха, все подробности выступают на поверхность. Когда же портрет мягче и какая-то еле уловимая грань отделяет его от вполне резкого изображения, легче возникает впечатление второго плана, у зрителя создается больше представлений, чем зафиксировано на бумаге, он получает возможность дополнить увиденное своим воображением, домыслить.