Суббота. В Цехе Белого на «Винзаводе» очень много людей. Они не пьют вино — смотрят фотографии. На фотографиях подверженный бомбардировкам пригород Бейрута, взрыв бензопровода в Нигерии, беженцы Дарфура, американские зачистки в иракских домах, уход Зидана с чемпионата мира по футболу. Риторика образа связана с медийностью человека или события.
Профессиональные фоторепортеры отмечают: World Press Photo — конкурс не фотографий, а тем. Чем крупнее событие, чем больше оружия сконцентрировано в горячей точке, чем большие политические амбиции замешаны в военном конфликте, чем сильнее фотограф рисковал жизнью — тем больше шансов у фотографии получить первое место в разделе «горячие новости». Это фотография, к которой изначально не выдвигалось требование высекание эстетического или художественного из документального. Эта фотография должна была быть с момента посадки фотографа в самолет более документальной, чем фото на паспорт. Содержание не имеет права «расползаться» за пределы видимого, если бы мы еще мыслили в категориях серебряной фотографии, можно было бы сказать — не имеет права проникать глубже проявленного фотографического слоя.
И воскресная толпа (толпа без преувеличения) каждой клеткой, каждым человеком отражается в этих фотографиях, как в зеркале. Тихо и дорого одетая девушка в модной шляпе обсуждает со своим молодым человеком особенности съемки беженцев — деловито, с рабочим прицелом, хотя это понт: Садового кольца она явно не покидала ради опасных командировок. Другая картинно закрывает глаза перед взорванным человеческим мясом: «Я не создана для этих ужасов, уведите меня!», как будто фоторепортажи — это киноужастик, прилагаемый к попкорну. Третьи снимают на «мыльницы» и телефоны все, что попадается на глаза. Четвертые вчитываются в подробные подписи с неослабевающим голодом информационных маньяков. World Press Photo, несмотря на свою сугубую информационность и документальность, удовлетворяет гуманистическую потребность в нейтральном, точно аранжированном (и тут мелькает запрещенная художественность) факте, неумолимо искаженном в СМИ.
…Но все эти люди в свой выходной день пришли на выставку фоторепортажей — любая их мотивация заслуживает уважения.
Развернутые подписи под фото очень важны. Фотография с подробной подписью обретает глубину, характер, место, время, историю, цвет, даже если она черно-белая. Она звучит, и глаз такую фотографию слушает, как это ни больно, как ни громко, и звук не убавить: крики, стоны, сирены, взрывы, скандирование. Подписи сообщают проверенные факты, субъективная интонационная окраска допускается одна — восстановление справедливости, защита слабого.
Цели, с которыми эти фотографии публикуют газеты и журналы, могут быть разными. Победившие фотографии публиковались в свой срок в ведущих мировых изданиях. Теперь, на выставке, эти фотографии говорят о том, что хотел сказать сам фотограф. Его слушает мир. Сегодня — Москва.
