Фотография увлекла Гуннара Смолянского, когда ему исполнилось 18 лет. В то время приятель познакомил его с магией темной комнаты, после чего будущий классик купил себе свою первую камеру, Rolleiflex, и стал снимать. Сначала он всего лишь щелкал затвором, пока шел в стокгольмский порт, где тогда работал рядовым чиновником в таможенной службе, однако через два года подобных опытов, в 1954-м, он изменил привычный образ жизни и отправился в Бразилию в качестве ассистента фотографа. По возвращении на родину Смолянский занимался уже самостоятельными съемками. Вместе с тем он параллельно ходил в фотошколу Кристера Стремхольма, выдающего шведского автора, и учеба на тех курсах вкупе с общением с молодыми коллегами сыграла решающую роль в формировании его собственного стиля.
Позднее Гуннар скажет сам про себя: «Для меня лучшая окружающая среда — та, где практически невозможно снимать, где вы должны сделать что-то из ничего». Эти слова как нельзя более точно отражают природу визуального языка Смолянского. Его ранние работы еще были наполнены весьма различимыми человеческими лицами и фигурами, но чем больше он осваивал камеру, тем чаще его внимание сосредотачивалось на самых обыденных вещах, на том, чем легко пренебречь и что так просто не заметить на ходу. Игра теней на снегу, диалог линий, мелькание отражений в окнах, мимолетные движения улиц, неброские детали, силуэты деревьев — сюжеты изображений художника незамысловаты и при этом насыщены скрытой тревогой, нервом и одновременно отстраненностью и хладнокровной созерцательностью.
Чтобы сохранить заключенную в его фотографиях тишину, он намеренно отказался от использования цвета и до сих пор отдает предпочтение черно-белому колориту (можно предположить, что по той же причине он выбирает малые форматы печати вместо больших). Столь же осознанно Гуннар Смолянский отрекся и от работы в формате серий. «Я действительно не люблю проекты, — объясняет он. — Я пытаюсь избегать вовлечения в них, если это возможно. Я предпочитаю просто делать один кадр за раз». К слову, именно так, One picture at a tine, называется книга шведского мастера, выпущенная в 2009-м издательством Steidl. И это многое говорит о методе съемки мэтра, признающегося: «Актуальность никогда не была моим коньком».
Большие выставки работ Смолянского не раз проходили в родной ему Швеции, однако лондонская галерея Michael Hoppen Gallery впервые показывает скромного классика скандинавской фотографии широкой европейской публике. Экспозиция в зале First Floor, включающая в себя снимки 1950–1980 годов, будет открыта до 31 августа.
