Выставка представляет работы шестнадцати молодых российских художников, работающих с фотографией и фиксирующих современность — здесь и сейчас. Каждый из авторов так или иначе работает с темой личного, вынося личное в публичное поле. Их работы объединяет хрупкость, искренность, нежность, интуитивность, сочетающиеся с критическим подходом.
Наше настоящее настойчиво напоминает нам о хрупкости субъективного мировосприятия. Задним числом мы готовы «всматривать» это понимание и в работы авторов, на самом деле созданные ещё до пандемии. В их эстетической вывертности, точности работы с формой мы готовы услышать нотки жуткого, надвигающейся катастрофы, ещё неведомой в момент создания работ. Может показаться, что авторы упиваются красотой докороновирусной эпохи, времени когда ежедневные новости не касались тебя лично, когда ты думал, что и ты, и всё вокруг будет длиться вечно. Преобладание в работах эстетики и формы вызывают ассоциации с началом ХХ века, Серебряным веком, искусством-предвестником перемены. Коллекция бабочек, собранная Владимиром Набоковым в его беззаботном и счастливом детстве, перестаёт быть просто собранием засушенных остовов насекомых — их красота приобретает дополнительное измерение непонятого пророчества.
Эпидемия меняет общество, но не все изменения видны сразу. Одним из самых заметных изменений становится появление новых модусов частного и публичного. При сокращающихся возможностях реализации личного, оно вырывается из-под контроля и врывается в поле публичного — скучающие участники телеконференций рассматривают интимные жилые пространства коллег или, позабыв о камерах, возвращаются к домашним делам. Массовые выступления против коронавирусных ограничений выглядят протестом против самой болезни. Переживание пандемии становится настолько коллективным, что осмысление собственного опыта применительно к ней начинает казаться излишним.
Рассматривая новое восприятие личного и публичного поколением, сформировавшимся в эпоху социальных сетей, участники выставки напоминают нам о ещё более новой, не всегда заметной, но стремительной трансформации этого восприятия, и одновременно задают вопрос — это теперь навсегда? Было ли навсегда то, что было до этого? Можно ли вернуться из нашей новой нормы к тому, что казалось нормой прежде? Экспозиция предлагает зрителю включиться в медленное наблюдение, в котором одиночные изображения сходятся в облако смыслов и значений, меняющихся в зависимости от точки наблюдения, взаимодействуя с движением и преломлением солнечного света и изменяя символический нарратив.
В проекте «Остановившееся время» Илья Батраков ищет и находит то место, где он, по его словам, в трудную минуту может перевести дух и набраться сил. Этим местом становится обрыв, «гора» на краю деревни, куда его в детстве привезли родители. В фотографиях Батракова никому не принадлежащее пространство рощи и реки проходит цикл годичных изменений и становится таким же личным для зрителя, каким оно является для автора.
Герои фильма Анастасии Безруковой оказываются в сюрреалистичных декорациях бывшего советского санатория и вынуждены выполнять странные ритуалы, воспроизводящие опыты пребывания в полу-личном полу-публичном пространстве застывшего времени лечебного учреждения.
Портреты молодых людей Александра Верёвкина предельно документальны, но при этом открытость героев, находящихся между детством и взрослостью, их сугубо личное отношение к автору вступают в не сразу заметный, но чувствуемый конфликт с общественным пространством, в котором они сфотографированы — и в котором затем демонстрируются их портреты.
Оба проекта Ольги Воробьёвой сняты в Крыму, в месте где она родилась. Girl who used to be фокусируется на предельно чувственном восприятии женственности, природы и света. Coast kids рассматривает современную молодёжь полуострова по мере того, как она отстраивает свою новую идентичность. Воробьёва не претендует на роль объективного исследователя, пропуская образы через себя и соотнося их со своим личным опытом.
Название проекта Игоря Елукова отсылает к Аугсбургской Книге Чудес, иллюстрированной рукописи XVI века, перечисляющей сверхъестественные явления от Всемирного потопа до времени создания книги. Работы Елукова вносят фантасмогорические трансформации в общедоступный ландшафт с помощью пиротехнических эффектов, световых инсталляций, макетов, и таким образом, присваивают ландшафт путем изменения.
«Удушье» Марины Истомины осмысляет коллективную травму сибирских лесных пожаров. Вместо того, чтобы сосредоточиться на прямом изображении пожара, величественных лесных массивов, охваченных огнём, проект заставляет участников по-своему пере-проживать коллективную травму в личном опыте, напоминая как о субъективности переживании любой травмы, так и о чьей-то личной ответственности, стоящей за каждым пожаром.
Фёдор Конюхов в проекте «Пост-Москва» рассматривает ландшафт «постгорода», сформированный рыночными механизмами, лишенный цельности и отчужденный. Рассматривая его архитектуру, элементы инфраструктуры, его разрывы и пустоты, он ищет в них личное измерение, сценарии взаимодействия человека и пространства.
Работы Марии Кожановой посвящены темам памяти, внутреннему и внешнему зрению. Проект «Отдаленный гром» рассматривает те сложные взаимоотношения, которые выстраиваются между тремя поколениями жителей Калининградской области, где она родилась и выросла, и «чужой землёй». «Внутренняя слепота» размышляет о природе зрения и фотографии, о том как камера всё чаще заменяет способность видеть и запоминать. Обращаясь к глубоко личным переживаниям — своим и своих героев — Кожанова выносит их в общественное пространство, превращая зрителя в невидимого соглядатая. Её фотографические работы дополняются скульптурами и рельефами, которые придают им дополнительное измерение.
В работе Ольги Матвеевой утраченная в эпоху пандемии возможность физического телесного контакта обретает дополнительную материальность за счет техники авторской техники ручной печати, тонированной серебром, превращая изображение в объект.
Автопортреты Анны Мирошниченко осмысляют память автора о бабушке, одновременно апеллируя к классической портретной живописи. Лицо — культурно, эволюционно и этимологически воспринимающееся как наивысшее выражение личного — в них заменяется оставшимися от бабушки повседневными предметами. Полностью закрывая лицо автора, все они по-своему проявляют чувство дискомфорта и жуткого (unheimlich), в то же время отсылая к одной из главных черт коронавирусной эпохи — маскам.
Герои проекта Дарьи Назаровой создают свое собственное публичное пространство — «Алоэ», функционирующее по законам пространства личного — «пейзаж, в котором можно жить повседневной сказкой», «тайное королевство», которое затем тщательно документирует художник.
Вынесенный в название проекта Александра Никольского термин «рефракция» означает изменение направления движения волны на границе двух сред. Схожее преломление автор ищет в переходном ландшафте между природным и человеческим, советским и постсоветским. Пейзажи Никольского масштабируют геологические текстуры до антропоморфного измерения, соотнося незаметную жизнь неживого с заметной статичностью живого.
В серии «Я и Ты» Никиты Пирогова фигуры людей совмещаются с нежными градиентам витражей. Витражи становятся, с одной стороны, материализацией «внутреннего света» героев, с другой — проекцией идеализированного представления о сущности «другого». Границы градиентов подчёркнуто неточны, что напоминает об эфемерности и условности любой подобной проекции.
Видеоработа Иры Рокки обращается к хештегу #Me, которым отмечены более четырёхсот миллионов публикаций в Инстаграме, как к красноречивой манифестации современности. Видео с документацией перформанса обнажает дуализм функций разделения и объединения, заложенных в феномене хештега. Для большинства из тридцати участников перформанса проект становится как первым съемочным опытом, так и первым опытом участия в коллективном перформансе.
Работы Максима Романенко в своей формальности апеллируют к истории модернистской фотографии ХХ века, соединяя её со свойственными XXI веку опытами изучения границ телесного. Работая с пластикой и движением тела, его скульптурностью, автор противопоставляет и уподобляет их пластике и скульптурности ландшафта, визуализирует и соединяет внутренний и внешний мир.
В серии «Лимб» Даша Трофимова развивает тему взаимодействия коллективной и личной памяти. В натюрмортах-скульптурах художницы, родившейся и выросшей в Казахстане, а теперь живущей в России в статусе мигранта, объекты из частных и общественных пространств застывают в положении хрупкого равновесия, обретая новую коллективную форму и тем самым подчеркивая, «остраняя» — свою индивидуальную.
Кураторы проекта
Анастасия Цайдер — художница и куратор, работающий в жанре документальной фотографии, видео и инсталляции. Исследовательские проекты Цайдер часто обращаются к архивам и объединены изучением культурной и визуальной трансформации постсоветского общества.
Участник основного проекта V Уральской биеннале современного искусства (2019) и параллельной программы VII Московской международной биеннале современного искусства (2017). Со-куратор выставки «Новый Пейзаж», посвященной современному российскому ландшафту, представленной в 2018 году в Екатеринбурге, Перми, Красноярске, Казани и Москве. Финалист Государственной премии в области современного искусства «Инновация» (2019) и премии «Кандинского» (2015), призер «Серебряной камеры» в 2012 году. Живет и работает в Петербурге и Москве.
Елена Аносова — независимый куратор и художница. Проекты Аносовой сосредоточены на изучении эмоциональных и социальных отношений внутри изолированных сообществ. Она комбинирует фотографию, видео, инсталляции, скульптуры, исследование архивов и издание книжных проектов. Консультант международного культурного фонда Calvert 22 Foundation, преподает дисциплины, связанные с визуальными искусствами, в ряде вузов и арт-школ России и Европы. Стипендиат грантовой программы поддержки молодых художников музея современного искусства «Гараж» и фонда Аарона Сискинда, призер LensCulture, World Press Photo и др. Живет и работает в Иркутске и Москве.
Пётр Антонов — художник, преподаватель, куратор. В своих работах Пётр Антонов с помощью фотографии исследует видимые проявления истории и культуры, а также возможности самой фотографии, как художественного метода. Работы Петра Антонова
выставлялись в России и за рубежом и были номинированы на премии Prix Pictet (2010), Paul Huf (2012), PDN30 (2012), Sony World Photography Awards (2016). С 2014 по 2017 год
Пётр Антонов преподавал документальную фотографию в Британской высшей школе дизайна в Москве, в настоящее время участвует в образовательных проектах Московского музея современного искусства.
В 2018 году Пётр Антонов выступил в роли со-куратора и автора выставки «Новый пейзаж», получившей номинации на премию «Инновация» как проект года, и на премию имени Сергея Курёхина.
