Антони Гауди (1852-1926) является, одним из наиболее известных архитекторов всех времен и народов. Многие уверены, что это был гений. Некоторые, даже, думают, что он был святым. Архитектурное наследие Гауди прославило Барселону и стало символом вклада культуры Каталонии в великую книгу мировой культуры.

Фотографический взгляд на шедевры Гауди плавно изменялся в ходе развития самого фотоискусства. Дело не столько в росте технических возможностей фотографии, сколько в эволюции эстетических принципов. На первых порах, фотография, априори предполагающая объективность, явилась бесспорным средством создания икон «гаудинианства», ставших известными во всем мире. Позднее более очевидным явилось то, что в творениях Гауди монументальность цельного образа тесно связана с изысканностью множества мельчайших деталей.

Авторы, избранные для этой выставки, – Манел Арменгол, Тони Катань, Манел Эсклуза, Марк Льимаргас, Леополд Помес, Умберто Ривас и Рафаел Варгас – вошли в самое непосредственное общение с миром Гауди, что позволило им открыть для нас многомерность поэзии, эстетики, фантазии, неоднозначности и, наконец, тайны, окружающей творения архитектора.

Антони Гауди был, если можно так выразится, архитектором-реалистом – в том смысле, что он стремился к обретению утраченной, по его мнению, гармонии с реальностью. Формы, создававшиеся Гауди, берут свое начало непосредственно от природы. Пластика Гауди, при всем своем мистицизме, никогда не была выражением абстрактных идей – напротив, она была чувственной и наполненной конкретными предметами. Гауди говорил своему ученику Мартинелю: «У нас, людей средиземноморской культуры, глаза не привычны к фантастическим картинам, нам приятнее знакомые изображения; мы мыслим скорее реальными образами, чем фантазиями, и потому мы лучше выражаем себя через визуальные искусства».

Первое, что приходит на ум, каждого неофита гаудианства – например, туриста, случайно увидевшего любой из домов Гауди и замершего в восхищении – это дерзновенность. Гауди жил в эпоху модерна, но его творчество перешагнуло далеко за рамки этого течения и, даже, сегодня продолжает изумлять дерзостью форм и линий. Второе качество – это скрупулезность. Дух эксперимента является секретом творчества Гауди, методичную тщательность в деталях которого в полной мере оценить может только специалист. Творчество Гауди, сопротивляется против подведения под какую-либо классификацию, оставаясь, при этом, весьма каталонским феноменом. Ведь Каталония это еще и Люль, Миро, Дали и Тапиес!

Фотографы, которые сегодня запечатлели для нас образы Гауди, также демонстрируют свою каталонскую специфику. Каталонцы, язык которых в течение столетий был предан остракизму, подобно глухонемым, развили в себе особую выразительность жеста. Все, что предшествует Слову, и все, что следует после Слова, лучше всего выражается в творчестве каталонских художников. От египетских пирамид и до появления Гауди архитектура базировалась исключительно на евклидовой геометрии и осваивала пространство с помощью угломера и компаса. Гауди творит так же, как природа творит минералы и деревья, как она творит человеческое тело. Гауди строит, используя геометрию гармонического роста, движущуюся путем перераспределения напряжений и стремящуюся к динамическому равновесию. «Жизнь волнообразна» – сказал Монтень. Гауди подтвердил это. Он ясно видел, что у природы нет прямых линий, кроме тех, которые человеческий разум хочет в ней найти. Если присмотреться к текучим камням Гауди: к фасаду Дома Батльо, подобному морской волне, или к волнообразному фасаду дома Ла Педрера, подобному обветренной скале, то можно увидеть то же самое, о чем говорят нам текучие часы Дали – утверждение о многомерности мира.

(По материалам каталога выставки)