Лучшие кадры всегда создавались под впечатлением от происходящего. А это впечатление всегда зависело от того, насколько близко вы смогли подойти к теме.
Когда Роберт Капа сказал, что «Если ваши фотографии недостаточно хороши — значит, вы были недостаточно близко», он имел ввиду именно это — дистанцию. Если она слишком велика, то это означает лишь одно — вы не понимаете происходящего перед вами. Хотелось бы ещё добавить, что если она слишком мала — то вы теряете связь с реальностью.
Чтобы понять что такое дистанция для фотографа, я бы хотел предложить взглянуть на мангумовцев, Марка Пауэра, Паоло Пеллегрина, Питера ван Агтмаела, Дэвида Хёрна, Патрика Захмана, Бруно Барби, Алекса Майоли и Томаса Дворжака, снимавших одно и то же событие. Это уникальная ситуация, когда можно увидеть столько фотографических звёзд одновременно, их реакцию, рефлексию, почерк, методы погружения в происходящее, глубину контакта.
Прежде всего нужно понимать, что ни к каким физическим величинам эта дистанция отношения не имеет. Чтобы представить себе это визуально, приведу в качестве примера два кадра выдающегося человека и фотографа Себастио Сальгадо, кстати бывшего магнумовца:
Видно, что крупности и расстояния выбираются для иллюстрации не сколько пространства, сколько внутреннего состояния людей, чтобы показать связь человека и его мира, найти отклик у зрителя, но никак не потому, что до мальчика было далеко, а до женщины — рукой подать. Фактически, это главное, что нужно знать о дистанции.
Кстати, тем, кто по каким-то причинам ещё не знаком с Сальгадо, могу предложить посмотреть это его выступление. После него, уверен, вопросов станет меньше.
Итак. Париж. Ноябрь 2015.
Часть первая. Хичкок
Для начала стоит взглянуть как фиксировали, читаем как воспринимали, ситуацию вышеназванные фотографы в первые минуты происходящего.
Смотрите, у всех кадры идентичные. Если бы только у кого-то одного был один или пара смазанных кадров, это можно было бы отнести к случайности, но тут все трое снимают и выкладывают по несколько таких снимков. Отличается только крайний кадр Патрика Захмана — он провёл какое-то время в укрытии за машинами вместе с силовиками. Это даже интересно, как члены одного коллектива мыслили совершенно одинаково в этой ситуации.
Иначе обстоят дела у тех их коллег, кто решил оглянуться вокруг.
А эти два кадра кажутся намного интереснее и содержательнее всех предыдущих. К ним добавим и следующий.
Почему я полагаю, что в данном контексте именно эти кадры лучше показывают событие: пока мы не можем ассоциировать изображённое на снимке со своим опытом и с собой, мы не способны реагировать. И тут отчётливо видимые лица на крайних трёх кадрах работают куда лучше, нежели шевелёнка выше.
Теперь понятно, откуда взялся Хичкок?
Хичкок, мастер саспенса, умудрялся привлекать зрителя не демонстрацией самих ужасов, что даже в высоко бюджетном кинематографе не всегда даётся легко, а демонстрацией ужаса в глазах персонажей. Это бьёт по нервам куда сильнее. Бояться того, что не видишь и не понимаешь, сложнее, чем предстать перед причиной лицом к лицу. Резюме первой части — вовлечение.
Часть вторая. Тарковский
Как только вы сами уже находитесь внутри события, нужно сделать следующий шаг — примерить на себя «шкуру» героев. Для этого рассмотрим только один приём из неисчислимого их множества.
Вечером следующего дня Майоли и Дворжак возвращаются к местам терактов и снимают пулевые отверстия в стенах:
Дворжак также делает кадр этой стены с похожим джентльменом.
Смещается в сторону...
И, наконец, делает этот кадр:
Почему «наконец»? Я не знаю что думал в тот момент Дворжак, но для меня это лучший кадр, что может быть в такой ситуации. В нём воплощается всё то, что заставляет меня поставить себя на место этой женщины: пулевые отверстия в стене лежат вокруг героини снимка так, будто убийца метился в неё, но промахнулся по какому-то счастливому стечению обстоятельств.
Резюмируя вторую часть, хотелось бы вспомнить один из моих любимых кадров из «Иванова детства» Тарковского:
Ни один персонаж не существует сам по себе, он должен быть вплетён в сцену, его образ неотделим от неё. Если вы вспомните, или посмотрите заново мою предварявшую Фото Чемпионат этого года лекцию (http://georgekolotov.com/ru/school/lessons-videorecords/), а именно ту её часть о конструкции персонажа (примерно 1 час 20 минут от начала), где я также говорил об упомянутой выше сцене, то лучше поймёте насколько важную роль играет пространство, в котором живёт персонаж. То есть, герои должны быть убедительными, для чего их не стоит вырывать из контекста.
Часть третья. Куросава
Всякое событие имеет своё начало, развитие и завершение. И соприкасаясь вначале с ним в некоей его точке, рано или поздно нужно раздвинуть рамки, именно погрузиться, разглядеть детали как в пространстве, так и во времени. «В капле воды отражается океан».
Деталь №1
Безусловно, в контексте всей истории, можно понять что означают эти кадры. Более того, именно в этом контексте именно эти кадры, возможно, и имеют значение. К ним стоит добавить и этот:
Здесь (http://www.newyorker.com/project/portfolio/mark-power-paris-at-night), кстати, можно посмотреть целую серию с текстом-рефлексией от Марка Пауэра.
Но, лично мне, визуально хочется чего-то другого. Например:
Сравнивая предыдущие два снимка с этим, я вижу лицо человека, который возлагал эти цветы. Я вижу его глаза и чувствую их связь с цветами на заднем плане. Я нахожусь рядом, теперь эти цветы имеют значение.
А вот ещё хороший пример того, как можно отработать в такой ситуации без участия человека, если это недопустимо по какой-то причине:
Это и есть та самая драматургическая деталь — тьма наступает на свет — природа конфликта.
Деталь №2
Эта фотография того же уровня, что и предыдущая — хороший, притягивающий к себе снимок должен содержать как можно меньше информации на графическом слое и как можно больше на смысловом. Но не грубо, все уже сыты по горло news porn, не в лоб, тактично, этично, вкрадчиво. И вовсе не для того, чтобы сберечь наши чувства, но чтобы воздействовать на зрителя глубже.
Тут вспоминается кадр Кристофера Андерсона (http://www.magnumphotos.com/christopheranderson), тоже магнумовца, сделанный им в другое время и в другом месте:
Понятно, что они работают по несколько различным принципам, но именно как частички информации, которые стучатся к вам — они полностью идентичны. Вы нутром там, внутри рамок этих кадров.
Деталь №3
На фоне двух предыдущих кадров Пелегрина эти, на первый взгляд,
могут восприниматься только как нечто второстепенное. Оно ведь и понятно, при событиях такого масштаба остаться без столь пристального внимания СМИ невозможно. Да и не нужно — всем нужна информация.
Но есть ещё одно, что стоит иметь ввиду:
«Факт сам по себе неинтересен. Интересна точка зрения, с которой автор к нему подходит». Это всегда вопрос именно вовлечения в тему, дистанции и личного отношения. Это вопрос этики.
Другое дело, что сколько людей, столько и подходов. Кому-то — чем острее ситуация, тем громче и дольше будут вожделенные 15 минут славы — деталь №4.
Как закончились эти 15 минут — сейчас, в декабре, мы уже знаем.
Деталь №5
Если с предыдущим подпунктом всё понятно — он жизненно необходим для полноты картины, то что делать с кучей камер, которые можно видеть везде, начиная от запуска космического корабля и до открытия нового колхозного рынка? Отвечают Алекс Майоли и Томас Дворжак:
Ещё раз обратите внимание: оба используют один и тот же ход. Нет, это не эксклюзив Магнума. Это символ, он нужен, чтобы избежать банального визуального решения, но при этом, такой ход должен по-прежнему однозначно считываться зрителем, создавать необходимое давление на него, напряжение, и удержать... да, на необходимой дистанции. Между материалом и зрителем.
Сюда же добавим ещё один кадр Дворжака:
При всей его простоте, это классический драматургический конфликт чёрного и белого, о котором я начал говорить выше: утренний, или вечерний кофе в небольшом, но уютном «общепите», портрет подозреваемого и портреты жертв. Это просто замечательный пример того, как через деталь можно поставить зрителя на место любого героя. В принципе, его можно было бы поместить в один ряд с женщиной у стены с пулевыми отверстиями того же автора.
Деталь №6
Фактически, этот пункт — развитие предыдущего. Но с существенным отличием: некоторые символы могут менять своё значение для восприятия под воздействием ситуации. И, конечно же, это можно и нужно использовать.
Почему эта часть носит имя Акиры Куросавы?
Какое-то количество лет назад я имел безудержное счастье работать в команде с навязанным съёмочной группе ленивым оператором. Когда режиссёр просил его «подснять деталей», тот отмахивался и говорил: «текстом обыграем». О результате его творчества, полагаю, говорить не стоит. Отнесись он к деталям с тем же трепетом и вниманием, что и Куросава — всё было бы иначе.
По этой причине меня смущают фото проекты, жирно смазанные текстом и восхищают те, где даже подписи к снимкам читать не требуется. Детали во многом делают историю реалистичной, удерживая зрителя.
Часть четвёртая. Кулешов
Даже когда фотограф и зритель уже, казалось бы, сложили для себя какое-то представление о теме, её героях и прочем, остаётся одна вещь, которая не позволяет считать это умозаключение полным.
Обернитесь вокруг. Следует понимать это буквально. Посмотрите на реакцию людей на происходящее.
Здесь важны не только их эмоции, но и динамика происходящего. Далее.
Обратите внимание на эти два снимка Майоли: их суть одна, но они совершенно разные по природе. Смотрите, как в первом кадре происходит чуть ли не вторжение в личное пространство, а во втором — насколько тактично и бережно автор относится к своим героям.
Важно: физическая дистанция – мощный инструмент эмоционального контроля, дистанция между камерой и героями, между героями и действием, между героями в рамке кадра. Но нужно понимать, что крупность не не зависит напрямую от эмоционального накала:
И последнее. Это стоит постоянно держать в уме.
Почему эта часть носит имя Льва Кулешова? Именно он изобрёл монтажный приём в кинематографе, позже названный эффектом Кулешова, согласно которому каждый следующий кадр может менять смысл предыдущего, психологическое воздействие на зрителя при этом претерпевает изменения и, соответственно, может управляться.
Это мощное средство, его плюсы неоспоримы только тогда, когда вы в теме, когда дистанция между вами и темой оптимальна. В остальных случаях это будет просто поток сознания. О манипулировании же с помощью этого приёма следует говорить отдельно.
