Кристаллизованным небом вызрело тело граната. (Зёрна - янтарные звёзды, плёнки - подобья заката.) Нёбо его иссушилось, в лапище времени лёжа, кажется старческой грудью в жёлтом пергаменте кожи. И стал черенком лампадки сосок, чтоб светить прохожим. Плод этот - крошечный пчельник, кровью наполнены соты. Женские губы, как пчёлки, строят всегда их с охотой. Не потому ли так весел смех его тысячеротый. Спелый гранат - это сердце, что над посевом стучится, и, зная, как оно гордо, не поклюет его птица. Как человечье, снаружи оно кожурою жестко. Но только пронзи - и брызнет весенней зари полоска. Гранат - сокровище гнома, того, что вел разговоры с девочкой Розой, блуждавшей в чаще дремучего бора. Того, что в яркой одежке и с бородой серебристой. До сей поры еще прячут это сокровище листья. Сколько рубинов и перлов в кубке янтарном таится! В колосе - хлеб наш. В нем слава жизни и смерти Христовой. Символ терпенья в маслине и постоянства людского. Яблоко - завязь соблазна, плод, пробудивший земное, капелька времени она, связанная с сатаною. Плачет цветок оскверненный в сочном ядре апельсина; пламенным золотом стал он, белый в былом и невинный. Распутством пьяного лета рожден виноград мясистый, но церковь благословеньем хмельной его сок очистит. Каштаны - очаг вечерний, поленьев треск, запах дыма и память о чем-то давнем, как кроткие пилигримы. Желуди - детская сказка, что в сердце навеки хранима. Айва золотится кожей, как чистота и здоровье. Гранат же - небесный кубок, полный священною кровью. То кровь земли, чье тело ручей иглой своей ранил. То кровь голубого ветра, ободранного горами.