Фотография. Николай Кулебякин
Евгений Березнер — идея, концепция, составление;
Иван Филимонов — дизайн.
М., «ZEBRA», 2021.
ISBN 978-5-907486-10-2
Полистать книгу
«Книгу приятно взять в руки», — часто именно такими словами предваряются тексты рецензий на печатные издания. И, наверное, даже слишком часто: многократно повторяемое искреннее выражение самого благородного чувства грозит незаметно превратиться в скучный и безликий штамп.
Книги, о которой сегодня пойдёт речь, это не касается. Её без всяких кавычек приятно держать в руках. Это ни с чем не сравнимое, так называемое тактильное ощущение — незабываемое чувство шелеста живых страниц и плотной тяжести новорожденного издания — чувство, так близкое поколениям, выросшим и воспитанным на прямом диалоге с натуральными, подлинными по своей сущности бумажными носителями.
Что же это за книга? Называется незатейливо: «Фотография. Николай Кулебякин». Впрочем, композиционное расположение на обложке этих трёх слов, допускает и альтернативное их прочтение: «Николай Кулебякин. Фотография». Такой приём логичен ещё и по той причине, что как бы исподволь подчёркивает органичную неразрывность: название жанра / фамилия одного из его ярчайших представителей.
Имя Николая Кулебякина хорошо известно профессионалам — коллегам-фотографам, искусствоведам, арт-критикам. Знают его и в среде отечественных любителей искусства фотографии, но, скорее, по принципу: «знают-то все, но не знает никто». В том смысле, что его работы, с одной стороны, знакомы многим, с другой — далеко не каждый способен сразу назвать имя их автора. Между тем, Кулебякин за более чем сорок лет творческой деятельности, принял участие в десятках выставок, издал несколько солидных книг и альбомов. Его работы отмечены во Франции, Дании, Швейцарии, США и других странах. Но зачастую бывает так, что достойная оценка творчества российских фотографов (как и представителей прочих видов искусства) со стороны наших европейских и заокеанских коллег обращается парадоксальной противоположностью — высококлассных российских мастеров в самой России привечают ощутимо реже, чем за рубежом. И, посвящённое фотографии новое издание, которое хотя бы в какой-то мере поспособствует разрыву этого порочного круга, можно назвать весьма своевременной.
Возвратимся, однако, к облику книги. Высокое качество бумаги воспринимается здесь как аксиома. Прямо связанная с ним осязаемая гармония объёма (всего четыре десятка фотографий) и формата, равно как и продуманные пропорциональные соотношения высоты и ширины страниц, помимо чувственных категорий, о которых мы говорили выше, придают ей вполне реальную архитектоничность. Структура разворота едина: практически белое поле — слева, насыщенный фон — справа. Почти предельная строгость шрифта в нижней части левой страницы целиком и полностью соответствует заданному аскетизму текста обложки. По замыслу дизайнера книги, в системе отдельно взятого разворота даже горизонтальные авторские фотоснимки создают общий вертикализм композиции, к которому и обращается взгляд читателя, традиционно стремящийся от левого фланга к правому. Разумная пропорция пятен и «полей», хотя и не единых по габаритам, окончательно завершает композиционный строй каждой из страниц, делая их визуально устойчивыми и, соответственно, оптимальными для восприятия.
Лексический аскетизм заглавия мудро закрепляется как самим выбором классического шрифта, так и вариативной сдержанностью (три разновидности кегля, не считая аннотации), продолжаясь строгим стилевым единообразием страниц издания — от начала и до конца. Смелый бросок цвета на обложку настраивает читателя на конкретное и даже где-то ожидаемое восприятие контента. Цветные и чёрно-белые фотографии сведены в группы, придающие содержанию определённую цикличность. Завершение книжной фотогалереи также логично: повествование замыкается ярким цветовым «пятном» снимка, обладающим неслучайной антропоморфностью и сделанным, как и фотография на обложке, по особой авторской технологии. Этот приём заставляет подсознание в нужное время «вспомнить» о начале и, таким образом, оперативно «возвратить» читателя к его первому впечатлению от книги.
Нынешним поколениям россиян трудно даже представить, что подобные «бихевиористские» приёмы были жарко критикуемы в советскую эпоху, и это тогда могло гарантировать авторам немало серьёзных проблем. А уже начиная с постперестроечной эпохи, вдруг выяснилось, что приёмы эти не просто безвредны, но и более чем уместны. Здесь, в новой книге их применено немало, и дело не только в неповторимой творческой манере автора фотографий, но и в той задаче, которую поставил перед собой дизайнер. О вкладе последнего в успех книги, как, наверное, заметил читатель, мы говорим постоянно. Иван Филимонов — профессиональный фотограф, который энергично ищет новые возможности для продвижения этого жанра искусства, обладающего ни с чем не сравнимой широтой воздействия на чувства человека и, в то же время, позволяющего затронуть самые потаённые философские и психологические пласты сознания (и подсознания — тоже). Мне достаточно хорошо знакома манера Николая Кулебякина, которая заключается, помимо всего прочего, в особой тщательности подачи и тончайшей «пространственно-временнόй» выверенности кадра, что способствует рождению подлинных произведений искусства. Беру на себя смелость утверждать, что и Филимонов придерживается таких же, или чрезвычайно близких к этому принципов. И потому можно с уверенностью говорить о том, что в книге «Фотография. Николай Кулебякин» автор фотоснимков и дизайнер книги удачно обрели друг друга. Это позволило достигнуть прочного, я бы сказал, синтетического единства процесса работы и, как следствие, итогового результата.
Возможно, кто-то заметил, что о собственно творческой манере главного героя книги — Николая Кулебякина — мы упоминаем лишь вскользь, глубоко не вдаваясь в специфику его философского и художественного видения. И не только потому, что написать хотя бы пару строк о нём самом, или о его фотографиях — задача невероятно трудная. Но и по той причине, что речь мы ведём сегодня не столько об авторе, сколько о книге. Дело в том, что эта книга — не разовое, не единичное издание, а часть серии. И в следующих её выпусках свои фотоснимки представят другие мастера, деятельность которых умещается в том же временном периоде — приблизительно с 1980 по 2010-е годы. Неизменным останется лишь слово «Фотография».
Такой подход, принципиально избранный издателями (это инициатива, в первую очередь, Евгения Березнера), видится достаточно смелым. И, вероятно, покажется кому-то несколько рискованным. Может даже возникнуть опасение, что далеко не каждый из фотографов согласится подвергать свою творческую индивидуальность тем рискам, которые, якобы, изначально таятся в сферах, так или иначе сопряжённых с понятием серийности.
Но опасение явно напрасное: здесь этого не случится. Издатели дальновидно избрали метод «от противного»: круг авторов, согласившихся на означенные условия (к которым вполне подойдёт определение «экспериментальные»), был сформирован заблаговременно. Такой подход обладает и весьма важным позитивным качеством: он способен опровергнуть непонятно кем озвученный миф о невозможности проявления индивидуальных творческих начал в условиях некоей заданной системности.
А пока мы с удовлетворением констатируем, что новая книга громко заявила о себе самим своим рождением. Теперь она живёт полноценной жизнью, превращаясь на наших глазах в значимую часть благородного общекультурного процесса. Того процесса, который, несмотря на все сложности и препоны разнообразного толка, происходит в России на рубеже первой и второй четвертей ХХI века. Мир культуры изменчив и непостоянен — предпочтения, которые, казалось бы, прочно забыты, спустя десятилетия обнаруживают тенденции к возврату. И такие явления, как издание «Фотография. Николай Кулебякин», повышают вероятность того, что представители идущих за нами поколений когда-нибудь, оставив в покое гаджеты, изъявят желание взять в руки и полистать настоящую бумажную книгу.
Для приобретения книги нужно написать Ивану Филимонову по адресу: taubenpost@mail.ru
