«Помню, как хранила эти файлы в корзине на компьютере – никогда не думала, что они способны кого-либо заинтересовать. Но я не удаляла их, потому что считала красивыми.»
Когда Чен Же еще не было 20, она начала намеренно наносить себе раны. О причинах в интервью она почти не говорит, да и важно ли нам знать? Не думаю, что на этой планете можно найти человека, которому хотя бы один раз в жизни не хотелось исчезнуть однажды и навеки: раствориться из-за ненависти или жалости к себе, поставить мир, станцию, поезд на паузу – найти ответы, распутаться… Насколько самоуверенным нужно быть, чтобы навешивать ярлыки. «Психическое расстройство», «самоповреждения», «суицидальные наклонности» – медицинские диагнозы звучат как заклинания на чужом языке. Неужели только сверхчувствительные к тонкой материи этого мира способны критически относиться к обобщениям? Не правильнее ли просто принять противоречия, поверить, что жизнь, как у Ханьи Янагихара, «маленькая» и, одновременно, невыносимо безбрежная. Найти баланс, удержаться на плаву – задача, с которой каждой предстоит разобраться самостоятельно. Обобщить – значит признать отсутствие у Другого права на собственный поиск, на личные открытия, свой путь.
Именно поэтому, рассуждая о творчестве Чен Же, я не спешу давать оценки.
На столе передо мной – ее двухчастная фотокнига, работа над которой продолжалась почти 10 лет, пусть сначала неосознанно, в стиле секретного дневника селфхарма. Первая часть/«The Bearable» озаглавлена метафорическим посвящением французскому поэту Артюру Рембо, автору удивительно тонкого наблюдения о невыносимости осознания того факта, что вынести можно все. Вторая/«Bees» – еще одна отсылка. На сей раз – к Вергилию, впервые написавшему о парадоксе пчел, жалящих, чтобы сохранить жизнь, и тут же при этом погибающих. Обе визуальные главы вставлены 19 тонкими фото-тетрадками в брошюру, собранную из текстов на китайском и английском: фрагментов дневников и писем «пчёл» (так Чен Же назвала вовлеченных в практики селфхарм людей, с которыми познакомилась в сети), цитат из Харуки Мураками, Владимира Набокова и Оскара Уайльда, рисунков и диалогов из переписок и тематических форумов. «То, что можно пережить» – автобиография длиной в три года.
Тем не менее вся «коллекция» Чен Же – не каталог персонажей кунсткамеры или гимн азиатским странностям. В зависимости от «глаза смотрящего», в книге можно прочесть биографию рефлексии, одиссею личного поиска в стиле Франчески Вудман или Вирджинии Вульф, пронзительные экзистенциальные откровения героев и самого автора, возможно даже пока еще не определившегося, нужна ли ей обратная связь. Как признается в интервью фотограф, после быстрого роста публичности проекта, критика рецензентов или «диагнозы» СМИ больше раздражали ее, чем заставляли согласиться. Она не считала фотопроект ни бравадой, предлагающей восхищаться людьми, наносящими себе увечья, ни возможностью «предоставить им голос». В свою очередь, я не соглашусь даже с мнением Эйнара Энгстрома, чье эссе включено в книгу Чен Же, – суть проекта он описывает как «прозрачное исследование страдания, изоляции, родственных душ, выражений эмоций и действий, которыми большинство из нас не осмелились бы поделиться». Общий знаменатель в теме стоило бы провести все же не в этой смысловой плоскости.
Видеть в лицах и ранах исключительно свидетельства социально порицаемых занятий значило бы игнорировать основной тезис Чен Же. Для людей, вовлеченных в практики селфхарма, физическая боль – не начало, а конец «невыносимого». Физическое поглощает, захлестывает и, словно волна, уносит эмоциональное. Это ритуал новой страницы, лекарство от страха, хотя бы на полшага, но приближение к ответу. Может быть, если угодно, исследование границ. А вот границ чего именно – каждая «пчела», включая и героиню «Того, что можно пережить», рассказывает сама. И каждый из нас, свидетелей, в зависимости от глубины оптики эмпатии, этот рассказ слышит по-своему.
«В наше время люди возвеличивают страдание, считая его еще одним поводом для конкуренции. Старшее поколение заявляет молодежи: вы понятия не имеете, что такое боль, ваши страдания вообще таковыми вряд ли назовешь – откуда вам знать, что это такое? С такими же словами бедняки обращаются к богачам, пижоны – к эмо. В мире, где никто больше не ожидает благосклонности от Бога и сострадания от Будды, каждый считает единственно правильными лишь собственные муки, при этом относясь с большим подозрением к дискомфорту других. Люди боятся, что чужие страдания привлекут больше внимания, чем их собственные, перетянув таким образом на себя сочувствие, которое заслуживают исключительно они. Мир продолжает меня учить, что страдание – не просто табу. Оно – неэтично. Мир ведет себя так, словно мои мучения бессмысленны, словно мои чувства – не больше, чем тоска по сменяющим друг друга сезонам. Или отравляющая душу ночь после некрасивого расставания.»
На этот абзац из анонимной истории под номером 38 я наткнулась, изучая истории «пчёл»-очевидцев, и именно в нем мне видится тот самый общий знаменатель проекта. Обращение внимания на феномен селфхарм – повод поговорить о честности и черствости. О дефиците первого и избытке второго, о том, что границы красивого/страшного/темного/вдохновляющего настолько условны и сложны, что ни одно общество, культура или любой другой формальный институт не в состоянии и не в праве навязывать их единую дефиницию. «Обобщать – невозможно. Как невозможно разложить на отдельные четкие составляющие химическую формулу, нам никогда не разобрать по винтикам психику человека. В каждой – сложная сеть цепных реакцией, а не линейная последовательность. Причины и следствия постоянно меняются ролями. И именно эта тонкая материя наших ментальностей и привлекает меня. Ее интенсивность, запутанность и непостоянность,» – поясняет в одном из интервью Чен Же.
А дизайн книги – прекрасная метафора возможного ответа. 19 тетрадей с фотографиями включены в тетрадку с анонимными историями, но при этом они не заключены жестко в единый переплет. «Пчелы» Чен Же, как и она сама, – часть общего улья лишь формально. Каждая остается кейсом уникальных переживаний, ни менее, ни более важным, чем другие. Каждая самостоятельно определяет границы и вес того, что способна вынести.
Мы – в ответе за то, что на себя взвалили и как дальше собираемся нести эту ношу.
Chen Zhe/Чен Же
Bees & The Bearable/Пчелы, и То, что можно пережить
Второе издание,
опубликовано в августе 2018
Jiazazhi Press
тираж – 800 экземпляров
ISBN 978-988-14574-5-5
Все фотографии, использованные в материале, предоставлены Чен Же.
