В небольшом зале на белых кирпичных стенах развешены качественно напечатанные портретные фотографии, публиковавшиеся на обложках журнала «Советский экран», преимущественно 1970-х и 1980-х годов. Смотрится весьма эффектно. Правда, фотографии в самом «критико-публицистическом иллюстрированном журнале» и «органе государственного комитета СССР по кинематографии и союза кинематографистов СССР», как официально тогда он назывался, надо признать, были гораздо худшего качества. Размытые, блеклые по цвету и зернистые фотоизображения любимых артистов, конечно, все равно пользовались популярностью (в конце 80-х тираж журнала держался около миллиона экземпляров). Но главной ценностью обладали не свойства изображения или изобретательность фотографа, а сами герои. Собранные же вместе обложечные снимки, по замыслу, должны обнаружить для зрителя героя нового, прежде скрытого от глаз — автора фотографий.
Собственно авторов на выставке трое: Валерий Плотников, Игорь Гневашев и Николай Гнисюк. Их фотографии распределены по четырем стенам в случайном временном порядке. Бесспорно, что у каждого есть своя специфика работы с моделями, своя технология создания образа и свои способы выстраивания композиции. Бесспорно также, что когда-нибудь будет написано обстоятельное исследование о зарождении советского глянца, о роли фотографии актера в массовой советской культуре и о влиянии персонифицированного советского кино на зрительскую аудиторию. Представленный же на выставке состав экспонатов, хотя и «предлагает оценить фотографию как произведение искусства», вызывает вполне предсказуемое легкое чувство ностальгии и умиления, но для серьезного анализа не оставляет никаких шансов. Разве что в виде штрихов к фотопортретам.
Валерий Плотников сочиняет для каждого персонажа личную историю, тщательно продумывая позу и фон. В его снимках можно разглядеть своеобразные метафоры, точные изящные характеристики, данные языком визуального. Из пустого плохо освещенного репетиционного зала с деревянными скамейками задумчиво и загадочно смотрит в объектив Иннокентий Смоктуновский в костюме и шляпе. Николай Караченцов, закинув ногу, замер среди неясного происхождения колон, сам похожий на скульптуру. Вера Глаголева появляется среди трав в весенне-цветущем архетипическом образе русской красавицы.
Игорь Гневашев вступает со своими героями, а, скорее, с их устоявшимися имиджами, в витиеватую и остроумную игру. Безбашенная троица советского экрана — Вицин, Моргунов и Никулин — неожиданно оказываются участниками торжественной парадной съемки: под светом студийных софитов в строгих черных костюмах с некоторой растерянностью, но не без удовольствия они позируют для группового портрета. Людмила Гурченко в кокетливом платье в мелкий цветочек пытается потеряться на фоне цветастых обоев. Интеллигентный и молодой Никита Михалков запечатлен в кабинете, заполненном многочисленными книгами по искусству на иностранных языках.
Работы Николая Гнисюка чаще всего черно-белые. Фотограф работает с изображением как с документом. Его персонажи намеренно лишены вычурности и искусственности, Гнисюк словно застает их врасплох: юную Татьяну Догилеву — у обрыва с юбкой, поднятой порывом ветра, Олега Янковского — в умиротворении и нежности, обращенным к сыну Филиппу, Аллу Демидову — в резком движении, даже не успевшую убрать ворот пальто от лица.
Звезды «Советского экрана» спустя 20, 30, а тем более 40 лет неконтролируемое восхищение не вызывают. Зато на десятки лет растянулась трогательность и романтичность их образов. Без сомнения, к этому приложило руку время. Но оказывается, кроме него, еще и фотографы.
