25 января в Ташкентском доме фотографии открылась выставка «Одно пространство». Были заявлены работы 12 авторов, но за час до открытия две серии были сняты вовсе, а у некоторых работ был заклеен сопроводительный текст. Эта история могла бы вовсе пройти незамеченной, более того: она является обычной иллюстрацией мелкого административного самоуправства в некоторых городах России и стран бывшего Союза. Если бы не несколько нюансов.
В 2010 году в Узбекистане было заведено уголовное дело по статьям «Клевета» и «Оскорбление» узбекского народа против известного фотографа и оператора Умиды Ахмедовой. Как пишет портал «Фергана», в Узбекистане это был первый случай, когда документалиста судили за его фильмы и фотографии, причем, снятые не на политические, а на социально-этнографические темы. Власти отреагировали на альбом «Женщины и мужчины: от рассвета до заката», изданный в 2007 году при поддержке «Гендерной Программы посольства Швейцарии», а также на документальный фильм «Бремя девственности», созданный Умидой Ахмедовой совместно с Олегом Карповым.
Выставка молодых документалистов, о которой идет речь сегодня, проходила в рамках клуба «Неформат», организованного несколько лет назад в Ташкенте Умидой Ахмедовой и ее сыном Тимуром Карповым. «За это время у нас было много всего: в основном это образовательные проекты. У нас читали лекции Пинхасов, Ира Попова, большой воркшоп проводила Ольга Корсунова, также была Каролин Дрэйк и несколько менее известных иностранцев», — говорит Тимур.
Выставка была подготовлена Ольгой Корсуновой и Умидой Ахмедовой специально для угличского фотофестиваля в 2013 году. После этого выставка оказалась в Минске и только потом в Ташкенте. Чтобы провести ее здесь, потребовался официальный запрос на имя председателя Академии Художеств. Сначала комиссию не устроили работы с советской символикой. А в день открытия выставки за два часа до открытия сотрудники ТДФ сняли работы Тимура Карпова и Светланы Тен и заклеили сопроводительный текст к работам Станислава Магая и Олега Золотых.
«То что случилось за несколько часов до открытия — это, считаю не только хамство со стороны чиновников от искусства, а столько „плевок“ в сторону всех нас и прежде всего фотографии! Это было знаком для меня, ибо поняла, дальше мы каждый кадр будем бегать и обсуждать с людьми, которые мало что понимают в фотографии!», комментирует сложившуюся ситуацию Умида Ахмедова. У Ольги Корсуновой, считающей, что в Узбекистане процветает чиновничья цензура, позиция радикальная: «Если бы я была там, в Ташкенте — я бы как куратор сняла всю выставку — но я здесь, в уютном Петербурге, а они там — в той реальности...»
Остальные авторы, за редким исключением, отказались поддержать коллег акцией по снятию своих работ, и в личном с ними общении всячески избегали слова «цензура», используя примирительное «недопонимание», и сокрушаясь, что впредь будут лишены возможности выставляться в ТДФ.
Не ради признания исключительных художественных достоинств, но ради выражения несогласия с любой формой цензуры, мы публикуем запрещенные серии и сопроводительные тексты полностью.
«Сардоба» Тимура Карпова
«Сардоба — это резервуары с талой и дождевой водой, сейчас они не используются, но раньше для идущего через пустыню каравана это было спасение. Сардоба — это название города, стоящего посреди степи, который некогда был благополучным совхозом № 76. Это обычная история о том, что осталось после империи».
«Remained» Светланы Тэн
«Мало осталось в провинции семей, которых не коснулась трудовая миграция. Друзья моего дяди проживают в небольшом поселке Хорезмской области Узбекистана. Раньше жители поселка занимались сельским хозяйством, но сейчас, в условиях нехватки воды и других ресурсов, они вынуждены искать работу в соседних странах. Когда главный кормилец отправляется на работу, жизнь в семье меняется, хотя и продолжает идти своим чередом. Те, кто остался, все так же строят дома, играют свадьбы, рожают детей и ждут очередного возвращения своих мужчин».
Работы других участников
