Ладейщиков — фотограф заслуженный, много выставлявшийся, но в свое время недопонятый и надолго исчезнувший из художественного оборота. С конца 60-х годов и до самого распада Советского Союза все самое интересное в фотографии происходило на любительском уровне. Существовала разветвленная сеть фотоклубов (объединений энтузиастов фотографии), проводивших подпольные и полуподпольные выставки, обменивавшихся материалами и ездивших друг другу в гости. Одна из самых заметных групп такого рода действовала в Йошкар-Оле, и называлась «Факт», Ладейщиков входит в нее с 1986-го.

По словам фотографа, еще с 80-х годов его интересовали только обшарпанные заборы. В начале 90-х он расписывает абстракциями целые стены, и на этом фоне создает композиции из ржавых велосипедных колес, проволоки и обнаженных женщин. Фотографии он часто дописывает поверх отпечатка краской, или процарапывает нечитаемыми текстами. Наконец, в районе 1994 года Ладейщиков снимает серию «Банки» — в изобразительном смысле это именно доведенное до совершенства исчезновение объекта в рамках задуманного автором образа. С точки зрения Ладейщикова, фотография сложнее живописи. Для фотографии нужна камера и нужен проявитель, темная комната, время. В 1996-м Ладейщиков переезжает в Москву и в силу обстоятельств переходит на холст и масло, отставив фотоаппарат.

Работы Ладейщикова зачастую носят абстрактно-экспрессионистский характер; сам он настаивает на том, что предельно реалистичен. Это логично: он ищет и находит средства для отображения визуального и словесного белого шума, окутывающего нас сплошной пеленой. Люди вокруг нас говорят — говорят все и обо всем — но невозможно ничего разобрать, ни общего смысла, ни грамматического, ни отдельных слов. Визуально Ладейщикову чем-то близка живопись Сая Туомбли, исследовавшего исчезновение знака под новейшими наслоениями. То, что остается — тончайшая аура древности, выражаемая через саму многослойность краски. Все наслоения, в конце концов, начинают восприниматься одновременно, атемпорально, как единое целое.

Это полифония симулякров. Накатывающие во много слоев образы, процарапанные по краске или бромсеребряной эмульсии буквы — достоверно воспроизведенный вопль нашего косноязычного бытия.