Музей Истории Фотографии
представляет документальный проект
Александра Гляделова (Украина)

ЧЕЛОВЕК И ТЮРЬМА

Эпизод 1

Это было ровно семь лет назад. Я вышел из проходной колонии №16, закончив съемки на этот день, и вообще в этом месте. В конце проезда, у угла бетонного забора, стояла, опершись на две палки, старушка. Я постарался медленнее пройти мимо. Идущий следом расконвоированный обогнал меня, наклонился к ней и сказал: «Я видел, он уже получает документы. Скоро выйдет».

Я стал ожидать поодаль, утаптывая февральский снег. Место называлось - поселок Лесной Абагур. Бетонные периметры двух колоний, и небольшая улочка бревенчатых домов для сотрудников этих колоний. Вот и весь пейзаж, под серым небом сибирского февраля. Самая чистая иллюстрация максимы, описывающей отношения российского сидельца и его сторожа: “Мы все сидим, только ночуем по разные стороны колючей проволоки”.

Он стоял рядом со своей бабушкой, изумленно глядя на эту красоту - бетонные заборы, полтора десятка изб, старый снег и низкое серое небо, и повторял: « Вот она какая, ... так вот она какая,- воля!»

Эпизод 2

Меня вели по поселку Мариал-Лу в Южном Судане, показывая, что там и как. Дальше предстояло ходить одному. Между делом решили представить главе местной администрации, и мы свернули к его офису - плетеной хижине, и прошли мимо здешней тюрьмы, - дерева, к которому цепью за ногу был прикован парень лет двадцати. Он лежал на красноватой земле и смотрел мне в глаза, а от щиколотки к дереву тянулась цепь толщиной в руку.

Я остановился, но он смотрел так, что я не смог поднять камеру и пошел дальше,  понимая, что в жизни у меня не  будет, возможно, больше случая снять так ясно и просто то, что я неделями разыскиваю в осколках ГУЛАГа. Мы прошли мачту с флагом партии Суданского Народно-Освободительного Движения, группку сидящих на земле мужчин с ручным пулеметом, и зашли в хижину. Глава администрации, он же председатель партийной ячейки, попросил сфотографировать антилопу, которую недавно поймали и подарили ему. Это был диг-диг, самец маленькой, изящной местной антилопы. Он был привязан за шею к одному из опорных столбов крыши хижины и боялся смотреть мне в глаза.

Эпизод 3

В конце одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года, в аккурат на католическое Рождество, я приехал к другу в Литву. У нас были великие планы, и мы шумно обсуждали их, вызывая уважительные взгляды барменов и посетителей в многочисленных вильнюсских кафе и кабачках. И, как-то в вечернем троллейбусе, он рассказал мне историю о своем знакомом. То был молодой вильнюсский интеллигент, диссидент из последнего поколения боровшихся за свободу Литвы. Сел в восьмидесятых, и вышел в их конце, когда от политических освобождали мордовские лагеря. Вышел уже практически в свободную Литву, за которую и боролся. Помыкался пару лет и покончил с собой, оставив записку: “Я был свободен в тюрьме, а среди вас не могу”.

Александр Гляделов