В июне галерея Победа представляет продолжение проекта Владислава Ефимова «Где Вещи».
Владислав Ефимов родился в 1964 году в Москве.
В 1985 году окончил Московский Автомеханический Институт.
Живет и работает в Москве.
Участвовал во многих выставках, среди которых Московский Прорыв, Bargehouse, Лондон (2006), A second side. Международная биеннале современного искусства IBCA Пражская Национальная Галерея, Прага(2005)., За красным горизонтом. Варшава-Москва., Уяздовский замок, Варшава, Государственный Центр современного искусства, Москва (
По большому счету, ничем, кроме как вещами, Владислав Ефимов никогда и не занимался. Ни в фотографии, ни в искусстве. Уже на первой (1991 года) сольной выставке в галерее «Школа» он показал набор подобных изображений: еще не столько вещей, сколько сгустков вещества, кусков мертвой органики.
Позже их сменили уже настоящие вещи — изображенные в тоне и цвете. Сам же Ефимов довольно быстро из камерного фотографа сделался еще видео и медиа-художником, успешно сотрудничал с московским компьютерным затейником Аристархом Чернышевым и петербуржцем Сергеем Денисовым, а также стал снимать для журналов архитектуру, утвердившись как достойный профессионал жанра. Все происходившие с ним трансформации касались также и его «маленьких помощников». Чего только с ними не происходило. Они отращивали оперение, являлись взору зрителей в огненной ауре, строились в линии и таблицы, образовывали абсурдные организмы и механизмы. Они занимались «генетической гимнастикой»и разыгрывали чудеса «популярной физики» Якова Перельмана, уничтожались сразу после снятия с них фотографии (словно посмертной маски) и погружались в боксики-гробики, однажды выставленные напоказ подименем «оригиналов»…
Сколько я знаю Ефимова, он всегда жил и творил в небольших помещениях, будучи окружен немалым количеством предметов: от старых бесполезных штучек до новомодных гаджетов и профессионального оборудования, не говоря уже о всенепременных книжках (позже «сброшенных» в одну электронную), дисках и снимках. Формат интерьерного пространства не только жестко задавал размер каждой особи многочисленной предметной популяции. Подозреваю, что его давление стало главной из сил, создавших тот магический портал, сквозь который ефимовские предметики принялись ссыпаться в пустоту виртуальных измерений, где обретали голоса, способность к движению и иные, паранормальные для реальных вещей способности. При этом обычная, всем известная жизнь вещей никогда Ефимова не занимала. В местах его обитания никому не удастся обнаружить романтического хаоса, свойственного творческим натурам. Все предметная мелочь им опрятно складируется, пребывая в ожидании
Впрочем, знания о тайне вещей Ефимов черпает не столько из сказок, сколько из истории алхимии и мифологии классической науки, применяя их к объектам непосредственного окружения. Впрочем, не ко всем. Его избранники лишены характерного дизайна современности: это либо старомодные, либо предельно простые вещи, как бы избавленные длительной выдержкой от клейма настоящего момента. И когда фотограф помещает любую из них в центр кадра, за ней угадывается не только магический исток вещей, но и все множество мыслимых трансмутаций, все концы и начала.
В нынешнем проекте эти начала и концы сведены вместе. Полна комната вещей — молчаливых и галдящих, снятых поодиночке и объединенных в таблицы-серии, двигающихся по экранам мониторчиков, заклинающих нас своими именами, освобождающихся от бремени материи в алхимическом сполохах пламени, исчисленных счетчиком душ всякой твари, улетающих на ангельских крылышках за пределы пустеющего мира-кадра. И неизменно восполняющих мировое число в десять тысяч (каким обозначали вселенную китайцы). Освобожденных и освобождающих от привязанности к ним своего владельца.
Владимир Левашов
