Сколько раз, рассматривая в сети «проекты» очередного юного самородка, вас посещали мысли: «Ой, снова! Очередной Пинхасов! Опять Нан Голдин! Слабая копия Мэпплторпа…»? Признайтесь, как давно вас что-то, по-честному, за живое цепляло в чужой фотографии? И вспомните, сколько лет, или быть может даже десятилетий, назад высоко оцененные снимки были сделаны. Исследователи современной культуры давно пришли к выводу, что мы живем в эпоху расцвета «культуры подражательства». И если дешевыми китайскими подделками часов или кошельков «премиум класса» уже никого не удивишь, имитация в искусстве – явление с неоднозначным статусом. Ведь сами-то подражатели вряд ли будут гореть желанием причислить себя к сонму «неоригинальных». Кто-то будет, непременно, настаивать: «А я так вижу!», кто-то станет оправдываться: «Что такого, если я вдохновился Брессоном!» А кто-то, вообще, ни за что в плагиате не признается.
А Уильям Фолкнер, между тем, еще полвека назад намекал: «Прошлое никогда не умирает. Кстати, оно даже и прошлым не становится». [1]
В некоторых областях, работающих с визуальным, копирование – приём, который без проблем «играет» по правилам рынка, замечательно достигая поставленных целей. В той же рекламе он позволяет быстрее обратить внимание зрителя на продаваемый продукт, заманивая его/ее смутными образами «уже виденного». То же самое – в индустрии кино, где каждая новая экранизация хорошо (или пока еще не очень) забытого старого неизменно привлекает массу зрителей, готовых к комфортному погружению в знакомый сюжет.
Наблюдая за незначительными па влево и вправо от проторенной колеи истории, мы лениво выковыриваем застрявший между зубами попкорн и полной грудью ощущаем основную ценность, пропагандируемую нашим обществом, – стабильность.
В недавней заметке американки Сэди Стайн в «The New York Times Style Magazine», бум культурных переделок связывается с феноменом «благоговейной» ностальгии. «Мы постоянно занимаемся переработкой собственного прошлого. От столетия к столетию меняется лишь наше отношение к тому, что мы видим, оглядываясь назад. И когда становится уж совсем невмоготу, воспоминания склонны приобретать более розовые оттенки», – начинает статью автор колонки под знаковым названием «Признаки времени». [2]
Большинство примеров, приводимых Стайн, могут показаться далекими для культуры «постсовка», однако достаточно просто оглянуться вокруг, чтобы понять, что и наш поезд игры в ностальгию не так уж далеко ушел от американского. Если по ту сторону океана Гарри Поттер имеет все шансы с триумфом вернуться в Твин Пикс, у нас все те же – старые песни о главном, голубой огонек… 5, 10, 25, 125 лет спустя… Выходит, что гораздо приятнее именно Узнавать, а не ПОзнавать. Не погружаться, а скользить.
А Сэди Стайн тем временем тревожится: слушайте, а нынешний расцвет продаж книг-разукрашек для взрослых – это, случайно, не намек на кризис творчества? Мы точно идем в правильном направлении? Расслабленное соединение мира по точкам, намеченным пару десятков лет назад теми, у кого еще пока хватало фантазии и смелости придумывать собственные правила игры, – не свидетельство ли тотальной апатии? Не первый тревожный звоночек регресса?
О причинах популярности имитации говорит в своем недавнем интервью «Bleek Magazine» и знаменитый фотограф и лектор Дональд Вебер. Канадца часто приглашают судить международные фотоконкурсы для молодых авторов, в чьих работах он, по собственному признанию, нередко сталкивается с проблемой подражательства.
«Вдохновение предполагает понимание, […] оно появляется после того, как ты узнал и очень хорошо осознал причины тех или иных решений, принятых художником. […] копирование – это всего лишь копирование. Больше всего, кстати, прямых имитаторов, пожалуй, у Вольфганга Тильманса. Люди думают: «Ну, сегодня Вольфганг Тильманс – популярный фотограф. Именно это мне в нем и нравится. Так что я тоже сейчас наснимаю море фотографий со вспышкой: друзей, гамбургеры, распечатаю все это маленьким форматом и наклею на большую стену!» Это копирование. И это значит, что вы не имеете ни малейшего представления о том, почему Вольфганг Тильманс снимает именно так, по какой причине он выбрал именно такой формат и такие темы. А это важно.
Действительно, многие думают, что они лишь вдохновляются или находятся под влиянием того или иного фотографа, но на самом деле они просто мимикрируют под его или ее стиль, копируя то, что этот автор снимал. Безо всякого понимания причин принятых им стилистических решений». [3]
В эпоху, где скорость жизни требует все более молниеносных решений, у человека остается все меньше времени, которое он готов тратить на поиск собственного пути, на осознание многочисленных «почему». Мы – жертвы необдуманных решений и стремления к готовому результату. Погружение и наслаждение процессом рассматривается как глупый анахронизм. Зачем, поддавшись экзистенциальным мукам творчества, отрезать себе ухо, если можно, начитавшись в сети статеек про «истории успеха», соорудить маркетингово успешный «проект», снять очередной фильм «по мотивам», скопировать форму ТВ-передачи, уже на практике доказавшую свою популярность за океаном? Результат – расцвет «культуры подражательства», острый дефицит оригинальных самородков, лень, сопровождаемая необъятным желанием быстрой славы и «эго» таких же размеров…
Что же остается делать тем, кто пока еще не страдает от культурной амнезии и не готов подменять понятие «оригинал» на «реплику»? Думаю, что наслаждаться первоисточниками. Ну, и, конечно, делать свое. Как говорила Алиса из «Гостьи из будущего»: «Своим ходом, год за годом – и доберемся». История рассудит, ведь она, в отличие от зрителя с попкорном и «Голубым огоньком», вряд ли согласится на подделку.
