─ А что же это?! ─ воскликнул автор.
─ Это не фотография. ─ и после небольшой театральной паузы повторил: ─ К фотографии это не имеет никакого отношения!!!
То же самое отвечал я интересовавшимся моим мнением о коллективной выставке сенситивистов, открывшейся недавно во Львове. «Сенситивная фотография», это украинское творческое объединение и одновременно самопровозглашенное новое направление в фотографии, которое культивирует старые методы печати, нечто напоминающее российскую «Станковую фотографию». Своё сенситивистское творческое кредо основатель движения Юрий Ковальчик изложил в Манифесте, тексте столь замечательном, что я не смог удержаться, что бы не привести его тут почти целиком:
«Мы, общество сенситивной фотографии, объединили свои творческие силы, знания и мастерство с целью сохранения и продолжения традиций фотографии как изобразительного искусства.
Сенситивная фотография для нас прежде всего является энергоемкой и информационной записью окружающих сущностей, т.е. имеет сенситивно-энергетическую природу.
Наши произведения самодостаточны, они существуют отдельно от их творцов. Материальной основой сенситивной фотографии являются аналоговые процессы, поскольку они имеют в себе большое количество вложенного ручного труда (hand-made), придающего дополнительную энергетику и стремятся к неповторимости каждого отпечатка. Ручной труд наполняет фотографии особой энергетикой, которая способна передаваться зрителю. Перечень этих процессов опирается на нашу собственную классификацию, которая отвечает методам альтернативной фотографии в понимании, прежде всего методов печати, а также специфических способов получения изображения.
В силу такого определения сенситивной фотографии мы дистанцируемся как от актуального искусства, так и от поверхностной красивости салонной фотографии, глянца и гламура. Одновременно, мы используем аналоговые процессы не как самоцель, не как способ добавления отпечатку "живописности", а как естественный метод наполнения его энергетической сенситивностью».
Я не могу отделаться от впечатления, что этот программный текст, в котором явно не хватает инопланетян и торсионных полей, написан, так, что бы в декларируемое понятие можно было впихнуть что угодно ─ мне, например, как-то даже обидно стало за фотографию, которая не «является энергоемкой и информационной записью окружающих сущностей». Вот только к фотографии, к сожалению, это не имеет никакого отношения. К фотографии как к методу фиксации действительности, как к способу создания чувственных образов или передачи авторских идей представленные работы отношения не имеют, ─ вот к чему они имеют отношение, так это к печатанию фотографий.
Создавалось впечатление, что авторы и организаторы этой «выставки достижений народного хозяйства» попросту хотят поразить зрителя своим мастерством, т.е. достижениями в совершенствовании технических навыков печати. Очевидно, что многие фотографии были действительно мастерски исполнены в разнообразных редких техниках, начиная от гуммиарабика и заканчивая цианотипией, но за этим всем великолепием не просматривалось ни автора, за редким исключением, ни мессиджа, который он хочет до нас донести. Основным желанием авторов, казалось, было, неудержимое желание что-то побыстрее сфотографировать, что бы потом это нечто получше напечатать. И тем не менее, само событие заслуживает уважения ─ более 180 фотографий, 20 авторов, среди которых и известные российскому зрителю Юрий Ковальчик, Алексей Пиштар, Эдуард Странадко, Александр Ранчуков, не все правда, при ближайшем рассмотрении оказались заядлыми сенситивистами, но ещё, как говорят, не вечер…
Создание «новых направлений» в фотографии невозможно без нагнетания напряжения на оси Мы ─ Они. Вот что, к примеру, пишет о творчестве российского «тотального фотографа» Вадима Савраева собрат наших украинских «сенситивистов» известный российский «станковый фотограф» Максим Железняков: «Вот иной раз думаешь: а чего это страна моя (по ощущениям) так доооооолго в г… вся? Ну не может такого быть чтобы так дооооолго и так сильно в г… А потом заглянешь на такую вот подборку и вдруг тебя как поражает: Блин (поражает тебя), а ведь это потому, что вот этот вот дядинка с камерой эту вот мою страну ЗАФИКСИЛ!!! И она (странамоя) навсегда теперь останется такой: г…ой, убогой, спитой, забомжеванной, отфээсбэшенной во все дыры. Ну или по крайней мере, до тех пор, пока куда-нибудь не истлеют в пыль эти фиксации. Давайте, господа певцы горбов и помоек! дерзайте! Умножайте визуальную скорбь! Продуцируйте её... ибо мало нам, расеянам просто в г… купаться, мы еще жаждем фотофиксаций этого действа, дабы было оно у нас в душах и на телах форэва!»
[http://prophotos-ru.livejournal.com/1198637.html]
Вот оно значит, кто виноват! Хорошо хоть, что виновен только в создании ощущений, а не прямо в том, что Родина уродиной выглядит. Ну, так писал же не управдом, а художник ─ понимает тончайшую грань между действительностью и ощущениями. Что делать? Что противопоставить? Судя по всему, что-то возвышенное, красивое, доброе и, разумеется, хорошо отпечатанное. Однако, набор художественной терапии для «отфээсбэшенной» страны всё тот же: очередная неоромантическая блажь в лучшем случае, а в худшем, мещанском и наиболее часто встречающемся ─ арки, лодки, кущи и голые молодки с флейтами. Сходишь на такую сенситивную выставку, и грязь заплёванных туберкулёзом привокзальных площадей отступит, или ощущения улучшатся, как минимум, что тоже не плохо.
Сергей Максимишин, человек на каждом шагу прокламирующий свою непричастность ко всяким разным художествам, тем не менее, в одном теле-интервью очень метко очертил разницу между двумя этими мирами искусств: традиционное искусство призвано приносить вам удовольствие, современное же искусство наоборот ─ сделать вам больно, расшевелить, обратить внимание. И чем мы лучше поймём эту разницу и непересекаемость параллельных пространств, тем меньше мы будем толкаться локтями в создании новых направлений. Страна ведь большая ─ денег и женщин хватит на всех.
